A.I.M. - Ррррекламаааа! :)

Вот прицепился!

1320251.jpg

Вот прицепился!

ЧЁРНЫЙ ПЛАЩ ГИППОКРАТА

   Это случилось давным-давно, но и по сегодняшний день так и не прекращается. Да и было ли когда-либо иначе? В одно время в одной части одного города возникла большая, серая коробка, высотой около пятидесяти метров. Если бы не многочисленные ряды отверстий-окон, то это обычное, кирпичное здание и в самом деле можно было бы принять за какой-то ящик. Огороженное ржавой сеткой именуемой забором, оно возвышалось в самом центре пустынного поля. Этот пейзаж существует и сейчас. И наводит далеко не на самые радужные мысли. Проходя вдоль забора, ты стараешься не смотреть в сторону этого здания, и усердно разглядываешь развороченный асфальт под ногами. Но понимаешь, что твои попытки тщетны и твоё боковое зрение всё равно выхватывает за забором это строение. И вот, ты уже не отрываясь смотришь не него. Словно под гипнозом, ты прикован к этим чернеющим рядам пустующих глазниц – это, когда пробегаешь здесь днём, когда светло. Но стоит грянуть ночи, как все до одного, эти окна оживают и всё это, напоминает какую-то фантастическую лабораторию.
   Больница скорой помощи. Конечно же - это она. Где бы мы не были, где бы не ходили, по каким странам не лазили, везде и всегда подобные больницы одни и те же. Один бог знает, о чём думал архитектор, создавая этот склад. И только богу известно, почему во всех уголках планеты существуют такие одинаковые больницы.(и доктор Моргинал)
   Накручивая круги вокруг одной из таких больниц скорой помощи и, разглядывая её сверху, невольно поражаешься одиночеству, излучаемому ей. Стояла зима. Морозный январь вошёл в свои права. Снега навалило столько, что из него можно было бы слепить ещё один такой город. Поле вокруг больницы было прикрыто им. И, находясь на самой окраине этого города, под ночным небом, представляло собой весьма печальное зрелище.
   Ровно в пять утра, у его дальнего края, появилась движущая точка. Ещё через мгновенье можно было услышать скрип проржавевшей калитки. Фигура медленно приближалась к большому, кирпичному зданию и была отчётливо видна на этом белоснежном покрывале. Вскоре послышался и знакомый хруст снега под ногами. Закутанная с ног до головы, старая женщина, шла по протоптанной дорожке. Казалось, что прошла целая вечность, прежде чем ей удалось пройти хотя бы половину пути. Но она шла и шла. Сегодня, как никогда упорно. У неё была особая цель, требующая немедленного исполнения. Шаг за шагом, она преодолевала свой путь. Что же двигало её так неумолимо к этой мрачной больнице? Что за мысли крутились в её поникшей голове? Но вот ещё пол пути позади и её морщинистая рука опустилась на ручку двери. Спустя мгновенье она вошла в высоченный, ослепительный и пустынный холл. Валенки скрывали звуки шагов. Женщина в тишине добралась до раздевалки.
Переодевшись, она взяла в руки швабру и молча выполнила свою работу. Как всегда усердно и добросовестно. Холл заблестел чистотой и свежестью. Это обширное помещение отлично знало уставшую женщину и всегда радостно её встречало. Вымыт пол, политы цветы, стерта пыль. Больница готова принять всех нуждающихся в помощи.
   Женщину звали Мартой. Ей было шестьдесят три года, из которых сорок принадлежали этому холлу. Каждая трещинка, каждый, даже самый маленький и скрытый уголок в этом родном помещении был ей дорог и знаком. Марта прошла в гардероб и, усевшись на небольшой стульчик, положила руки на колени. У неё было ещё целых пол часа. Она стала дожидаться прихода первых людей. Каждый день у неё были эти полчаса, которые она создавала сама для себя. За счёт неукротимого усердия и трудолюбия эти тридцать минут, как по волшебству возникали из пространственной бесконечности. Для неё.
   Но в это раннее утро у неё была иная, чем просто дожидаться людей, цель. Сидя в углу, она всё ни как не могла решиться на задуманное и тревожно поглядывала то на входную, стеклянную дверь, то на огромную, почти в два метра высотой, кучу белого тряпья. Если подобраться поближе, набраться смелости и всунуть руки в это тряпьё, после чего начать его перебирать, то можно легко увидеть, что это всего лишь белые халаты врачей и их белые, головные уборы. Неизвестно, сколько их здесь было? Сотня? Две? Может три? Куча была огромной и теперь возвышалась прямо в центре огромного, ослепительного холла, словно кто-то захотел устроить здесь большой костёр.
   Марта сидела… Наконец, она решительно встала и, взяв в руки большую, пластиковую бутылку, направилась к белоснежной куче. У неё было достаточно времени. Вскоре вся одежда была перенесена в прачечную и закинута в большой котёл. Целый месяц эта женщина всё обдумывала и решалась на это. И с каждым днём в ней крепла уверенность в себе и в том, что она собиралась сделать. Морщинистая рука повернула кран, и горячая вода брызнула под напором в котёл. Марта спокойно нажала кнопку, и вода должна была скоро закипеть. Она не раз видела, как проделывают это её подруги прачки.
  «Сегодня , или никогда », думала эта отчаянная женщина, глядя на круговорот халатов в бурлящей воде. Открыв большую бутылку, она стала выливать её содержимое прямо в котёл. Из маленького отверстия полилась смолянисто-чёрная, густая масса. Такой насыщенный чёрный цвет мог быть только у туши. Мгновенно окрасившись, вода превратилась в настоящую, кипящую смолу. Ни грамма белизны, ни грамма серости. Лишь сплошное, чёрное, бурлящее месиво. На мгновенье Марте показалось, что она в аду и вот-вот из тёмных углов прачечной на неё накинутся ужасные черти и бросят в этот дьявольский, кипящий чан. Но ничего этого не случилось. Взяв себя в руки, Марта храбро решила доделать то, что задумала. Покрасив медицинские халаты и высушив их, она как можно быстрее начала переносить их обратно в холл. И вскоре в его центре снова выросла огромная, двухметровая куча. На этот раз, чёрная. Выглядела она ещё более грозной и зловещей. В раздевалке остались висеть несколько белых халатов и Марта села их охранять, поглядывая на входную дверь. Революция, подготовленная этой маленькой, тихой и старой женщиной, ждала своего триумфа в полнейшей тишине обширного помещения.
   Близился рассвет и вот в гробовой тишине, словно выстрел Авроры, раздался громкий удар входной двери. В холле послышались твёрдые, уверенные шаги. Человек направлялся к раздевалке и поэтому он обязательно должен был пройти через центр холла. Разумеется, увидев чёрную кучу. Но даже если бы он не сделал этого, то всё равно увидел бы её. Это не грозило бы только слепцу. Но. Увы. Таковых среди тех, кому предназначалась эта халатная гора, не было слепых.
   Но вот громкие шаги резко прекратились. Марта уставилась на этого мощного, двухметрового мужчину-хирурга. Тот стоял у подножия кучи. Он едва успел остановиться, чуть не влетев прямо в неё. Гигант обернулся и посмотрел на Марту, затаившуюся в своей тёмной раздевалке. Опять раздался удар входной двери, опять шаги и снова взгляд в упор на скорёжившуюся Марту. Ещё удар, шаги, взгляд, ещё и ещё, ещё и ещё… в течение получаса в холле собралось около трёх сотен человек. Все они стояли вокруг этой чёрной кучи, словно члены какой-то тайной секты. И смотрели, то на женщину в раздевалке, почти потерявшую от страха сознание, то на чёрную кучу в центре холла.
   В конце концов, тот первый, мощный и двухметровый мужчина-хирург сорвался с места и исчез на лестнице. Спустя несколько минут он появился, неся в руках стеклянную с кристально чистой жидкостью внутри, бутылку. Подойдя к куче, он вылил всё содержимое на неё и, поджёг.



   Раннее утро разорвал дикий вой пожарных сирен. Перед ворвавшимися в больничный холл пожарниками, стояли мужчины и женщины. Со всех этажей спускались люди. Здесь были дети, больные и хромые старики, слепые и глухие, калеки… но среди пестроты их пижам не было ни одного человека в белом халате. Все они столпились вокруг пылающего костра и, перемешавшись с недавно пришедшими врачами, тоже глядели на это грозное, пятиметровое чудо. В котором, по расчёту бесстрашной Марты, должны были сгореть и жестокая несправедливость, и незаслуженная бесчеловечность, хотя бы в этом кирпичном здании, огороженном ржавой сеткой, именуемой забором.

Вот прицепился!

1017901.jpg

пожарникамипожарникамипожарникамипожарникамипожарникамипожарникамипожарникамипожарникамипожарникамипожарникамипожарникамипожарникамипожарникамипожарниками

Offtop:

СОЛНЕЧНЫЙ И СВОБОДНЫЙ ВЬЕТНАМ

1.

Маленькая, собранная наспех и из чего попало хижина, ютилась у края спелого, пшеничного поля. Больше похожая на индейский вигвам, она была одной из многих, точно таких же хижин, утыканных здесь повсюду. Небольшое поселение и с высоты птичьего полёта отдалённо напоминало что-то индейское. То там, то здесь из отверстий этих соломенных вигвамов струился лёгкий дымок, уносящийся ввысь, и где-то там он растворялся и исчезал. По призрачным улочкам и смехотворным переулкам носились полуголые ребятишки. Кое-где на пыльной земле вперемешку с мелким и крупным рогатым скотом, валялись вялые, облезлые собаки. Эти вялые стражи настолько обленились, что, наверное, даже выстрел из пушки вряд ли бы привлёк их внимание. Ярко жёлтое, пшеничное поле простиралось на многие километры на восток и грелось в лучах ослепительного солнца. Стояла невыносимая, летняя жара. Дождя не было уже почти целый месяц, и в воздухе этого чахоточного посёлка постоянно висела густая, песочная пыль. Лишь изредка, в эту глушь залетал слабый ветерок и, создавая лёгкую бегущую волну на поле, уносился куда-то на запад. Ещё с одной стороны этот посёлок укрывал густой, тропический лес. Там, в глубине его тенистых полян и тропинок, скрывался настоящий, холодный родник. Находясь в нескольких километрах от поселения, он являлся единственным источником питьевой воды для этих людей. Посёлок насчитывал двадцать, ну может быть тридцать семей. У каждой такой семьи имелось свое жильё, и какое никакое домашнее хозяйство. Состояла она в среднем из семи-восьми человек. Таким образом, здесь можно было насчитать три-четыре сотни людей. Тут были и старики со старухами, и мужчины, женщины, юноши, девушки, а так же множество всевозможных ребятишек. Здесь было место всем. Начиная с грудного младенца и заканчивая самым, что ни на есть, столетним старцем. Все они были грязные, оборванные и все слонялись туда-сюда по делам хозяйским, или без таковых. Как и многие тысячи других в этой стране, это поселение было кочевым. Соломенные вигвамы располагались по одному, вдоль густой, иссохшей и шелестящей стены колосьев. Их верхушки немного, не более полуметра, возвышались над полем и едва достигали двух метров в высоту. У одного из таких жилищ стояли маленькая, худющая малышка и женщина. Обе они были одеты в какие-то серые, непонятные лохмотья, свисающие с них, как попало. Женщина что-то говорила девочке, при этом постоянно поглядывая по сторонам.
- Знаешь, Лу? Сходи-ка к Чонгам и посмотри у них. Я почти уверена, что малыш Майкл там. - Женщина откинула спадавшие на глаза чёрные, густые волосы и, вытерев со лба пот, продолжила. - Поспеши. Отец уже выходит из себя, и я не могу его больше сдерживать, моя дорогая малышка. - Она уже хотела войти в хижину, как вдруг маленькая, босая девочка спросила:
- Мама, а если его там нет?
Женщина замерла и снова повернулась к Лу. Та стояла и мяла в руках подол своего мешочного платья. Было видно, что она что-то скрывает и что ей так и хочется это рассказать, но что-то её удерживает.
Женщину звали Нео Чан. Их семья насчитывала восемь человек. Лу была самой маленькой. Ей было шесть лет. Её старшая сестра Мао, два брата – Чан и Майкл, девяностолетний дед Ганг, тетя Лия и мать с отцом - Нео и Киото Чаны. Вся семья умудрялась как-то размещаться в вигваме и жить там. Впрочем, как и все остальные семьи.
- И где же он тогда может быть? Не пойдёт же он в поле после того, что произошло вчера моя маленькая Лу? - мать пристально наблюдала за дочкой, которая при этих словах заволновалась ещё больше.
Быстро взяв девочку за руку, Нео Чан поспешно отвела её в сторону и, посматривая на завешенный вход в их соломенный дом, тихо сказала:
- Быстро беги за ним. Сейчас я войду в дом. Через несколько минут выйдет Мао. Пойдёте вместе. А я пока что-нибудь придумаю для отца.
Развернувшись, она быстро направилась к вигваму, но уже у самого входа, не спеша, и, словно ничего не случилось, вошла внутрь.
А маленькая Лу осталась. И не знала, что ей делать...

Вот прицепился!

00024110.jpg

Вот прицепился!

477a396d8dc5201.jpg

Offtop:

Вот прицепился!

1234096.jpg

Offtop:

Вот прицепился!

Вот прицепился!

Вот прицепился!

Вот прицепился!

Offtop:

Вот прицепился!

1246_7.gif.jpg

Offtop:

комент.- к фотографии из Тундабика

Релиз к сейв- моду :
ЗАТОЧЁННЫЙ В ТУНДАБИКЕ
Сейф-мод для истинный фанатов хард-кора
новичкам ,даже и пытаться
Однажды в раздираемом людским горем ,королевстве Арулько ,объявился старикан - покруче Пупса и Гаса и этот умудрённый опытом Джаец ,задумал нехорошее - похитить Кубок Огня - талисман народа Арулько , священный супер-артифакт именуемый в народе ,кубком огненной воды - символ свободы !
Злой старик ,который неверил в то ,что история развивается по спирали ,вступил в преступный сговор с Пабло и всеми кровопийцами тёмной стороны силы !
Долго он обдумывал свой ,коварный план ,целыми сутками закрывшись в своей келье ,забросив инет и только злые манчикины скрашивали его одиночиство .
Досконально все обдумав ,старый джаец неучёл ,лишь одного - предательсва со стороны посвящённых . Всё оказалось банально - шпионом оказался курьер ,мелкий исполнитель ,передававший секретную почту в резеденцию Райтман ,известный под псевдонимом Штирлиц
Все планы старикана рухнули ........ И он обречён на заточение в Тундабике и лишь Шенк скрашевает его одиночество .

Вот прицепился!

Uznik_iluziy.jpg